Новости

Есть старая русская пословица «Друзья познаются в беде». Именно в таких ситуациях проявляются те или иные человеческие качества. А годы лихолетья всегда являлись неким экзаменом жизни, и именно по его результатам можно давать людям справедливую оценку. Ведь не зря в том же в евангелии от Матфея говорится: «По делам их узнаете...»

И мы решили обратиться здесь к очень непростому периоду в истории нашей страны, а именно к Первой мировой войне.

Тогда, в 1914, для многих не стоял вопрос о том, что нужно делать. Мужчины шли на фронт, женщины оставались, и многие из них работали в тылу. Сложно описать словами народный подъем, царивший в стране. Многочисленная армия нуждалась во многом: нужно было не только всех одеть и обуть, но и снабдить продовольствием, медикаментами, позаботиться о раненых. Впервые в истории человечества в схватку вступили такие огромные по численности армии, которые следовало содержать должным образом. Государственная машина была не в состоянии обеспечить всем этим в необходимых количествах, и все это армии мог дать только ее народ.

Повсеместно были организованы пункты сбора одежды, продовольствия, медикаментов. А к заботе о раненых подключились женщины всех слоев общества. Ярким примером служили в первую очередь представительницы Российского императорского дома в лице членов Царской семьи и Великих князей. Дворянство, включая высшие слои российской знати, также было в числе тех, кто без устали работали в госпиталях, обеспечивали сбор и передачу собранных средств.

Не осталась безучастной к этому всенародному порыву и последняя владелица Ирского имения, Мария Константиновна фон Рейтерн (рожд. Нарышкина, по первому браку княгиня Оболенская).

Маленькая хрупкая женщина, мать четверых детей, оставшаяся одна, без мужа за два года до начала войны. Начиная с определенного времени, проблемы сыпались на нее, будто камни с гор, но она не сдавалась. И когда опасность нависла над ее Родиной, она без промедления включилась в работу в секции Великой княгини Марии Павловны (Старшей).

Нужно заметить, что Марию Константиновну связывали многие узы с семьей Великой княгини. Нарышкины вообще были близки к Русскому императорскому дому. А первый муж Марии Константиновны, князь Платон Сергеевич Оболенский, был адъютантом Великого князя, а потом заведовал его двором. Семьи проводили и каникулы вместе. Но и после развода с Оболенским Мария Константиновна оставалась в контакте с Великой княгиней, подтверждением тому служит обширная их переписка.

Среди архивных документов мы нашли одну из телеграмм, которую Мария Константиновна отправила Великой княгине в первые месяцы войны:

20 ноября1914 года
из Петрограда в Варшаву

"Лазарет в Красном селе готов ко вторнику, требуется разрешение на прием раненых до официального открытия"

Раненым нужна была помощь, и медлить с этим ради официального открытия Мария Константиновна не могла. Она, прошедшая в своей жизни уже через многие утраты и лишения, знала цену своевременной помощи.

Но почему эта телеграмма отправлена в Варшаву? Ответ на этот вопрос дает вырезка из одной газеты того времени:

Как видно выше, Великая княгиня поехала в Варшаву, чтобы лично ознакомиться с положением дел по обеспечению раненых одеждой, и именно поэтому телеграмму 20 ноября 1914 года Мария Константиновна Рейтерн отправила ей туда.

В конечном итоге раненые смогли поступить в лазарет до официального открытия, без формального промедления, а уже 29 ноября состоялось освящение лазарета:

Мы привели заметку об открытии лазарета без сокращений, и из нее видно, что под патронажем Великой княгини был также и лазарет в Варшаве. да и транспортировка раненых осуществлялась на ее собственном поезде!

А вот лазарет в Красном селе разместился в одном из зданий, предоставленном для этих целей Великой княгине с соизволения самого Государя Императора. И скорее всего, речь идет о здании, запечатленном на этой дореволюционной открытке:

Уже из этих сообщений можно представить себе размах благотворительной деятельности, осуществляемой секцией Великой княгини.

Но большая работа по организации всесторонней помощи только начиналась. В тот же день, 29 ноября 1914 года, в одной из своих телеграмм Великая княгиня писала:

Здесь стоит заметить, что Великая княгиня не являлась государственным чиновником, не занимала никакие должности в правительстве, но ее организаторские способности оказались востребоваными. А личное  поручение самого Государя Императора говорит о большом доверии, оказываемом Великой княгине в вопросе обеспечения раненых одеждой.

И для решения именно этой задачи был создан специальный Комитет по снабжению одеждою нижних чинов, увольняемых из всех лечебных заведений Империи.

Насколько большое значение имела такая работа, можно судить по тому, что Положение о комитете утверждено личной подписью Императора:

Для того, чтобы понять остроту проблемы, можно обратиться к воспоминаниям очевидцев тех дней и к архивным документам. Все страны, участвовавшие в войне, столкнулись с ней почти в равной степени.

Обмундирования солдатам не хватало, и раненые при поступлении в госпитали и лазареты сдавали свою военную форму, которая после починки и стирки шла новобранцам. А проходящих лечение в госпиталях нужно было одеть. Здесь сказывалось и материальное состояние военнослужащих.

Высшие чины Русской императорской армии армии происходили в основном из обеспеченных слоев общества, были профессиональными военными либо находились в резерве. И они могли себя сами обеспечить. Именно поэтому забота о нижних чинах, о мобилизованных имела такое большое значение.

Обращают на себя и слова, которыми это подчеркивалось. Так в одном из рескриптов Великой княгини Марии Павловны от 16 января 1915 года указано:

Но такое огромное количество одежды и обуви нужно было где-то собирать, сортировать, упаковывать, организовывать отправку. Для этих целей Великая княгиня Мария Павловна предоставила под склад одно из зданий своего дворца. Именно там, в Гофмейстерском доме с главным фасадом на Миллионной улице работала и Мария Константиновна.

Мария Константиновна имела опыт организации подобной работы, ведь в свое время именно она была вице-председательницей Царскосельского благотворительного общества, состоявшим также под покровительством Великой княгини Марии Павловны.

Мария Константиновна понимала всю важность порученного дела, его практическое значение. И здесь снова хочется привести несколько строк из архивных документов:

Работе склада Ее Императорского Высочества Великой Княгини Марии Павловны посвящена целая серия почтовых открыток, изданных "Товариществом  Р. Голике и А. Вильборгъ" и сохранившихся до наших дней:

На одной из сохранившихся открыток есть и Мария Константиновна, она сидит за столом в центре фотографии:

А еще на одной из открыток этой серии Мария Константиновна изображена вместе с Великой княгиней Марией Павловной:

Слева Мария Константиновна Рейтерн, справа от нее Великая княгиня Мария Павловна

Чтобы представить себе объем работы, проводимой на складе Великой княгини Марии Павловны, мы решили привести здесь вырезку из одной газеты того времени:

Все это немалое количество нужно было принять, рассортировать, упаковать, отправить. В то время не было ни механизации, ни автоматизации, поэтому все приходилось делать руками. По большей части нежными женскими руками.

И весь этот объем работ выполнялся довольно небольшой группой людей, запечатленных также на одной из открыток:

Был организован не только сбор готовой одежды, но и ее пошив. Здесь можно увидеть работу в мастерской по раскройке материалов:

Находясь в Петрограде, Мария Константиновна все свое время уделяла работе в комитете Великой княгини. Но в Ирском имении в это время дела шли плохо. Ведь многие из мужчин, ранее трудившиеся на полях, ушли на фронт, и обыкновенная нехватка рабочих рук стала сказываться особенно остро.

Марии Константиновне приходилось урывками заниматься делами имения, приезжая из Петрограда в Покровскую Иру, но даже в это время она не бросала свою работу в комитете Великой княгини. Мы нашли одну из телеграмм, отправленных Марией Константиновной из Кирсанова, в которой обращает на себя внимание неравнодушие, с которым она  относилась к делу.

Телеграмма от 12 мая 1915 года
из Кирсанова в Петроград

"Прошу разрешения Вашего Императорского Высочества вернуться в субботу, так как считаю необходимым повидаться с Губернатором в Тамбове по вопросу об одежде для раненых, который организован очень плохо. 

Предводитель дворянства, которому вверены эти суммы, ничего не сделал и говорит, что ничего не понял. Санитарное состояние плачевное. Раненых эвакуировали в военном тряпье, которое даже не продезинфицировали.

С уважением преданная Вам"

Видимо, ситуация с обеспечением раненых в Тамбовской губернии была настолько плохо организована, что Мария Константиновна решила лично вмешаться в этот процесс. И надо понимать, что она была вхожа в высокие кабинеты, и ее слово имело вес. Судя по содержанию телеграммы, Мария Константиновна была разочарована работой Предводителя дворянства, поэтому сразу пошла на встречу с губернатором.

Мы разыскали телеграмму Великой княгини Марии Павловны, в которой как раз были даны указания предводителям дворянства 40 губерний Российской империи:

Читая эти строки, написанные более ста лет назад, невозможно остаться равнодушным. Как не могла остаться равнодушной к делу и Мария Константиновна. Ведь она занималась этой работой не за деньги, не за вознаграждение, но при этом отдавая всеобщему делу все свое время, свою энергию, свою душу.

И даже находясь у себя дома на Галерной, 61 после наряженного дня, Мария Константиновна не уходила в себя, не устранялась. Ей помогала дочь Ольга, которая также работала на складе Великой княгини, а дома делала перевязки. Сын Марии Константиновны, князь Серж Оболенский, отправленный с фронта на несколько дней на лечение в Санкт-Петербург, так вспоминал об этом времени:

"...У матери был дом на Галерной...  Когда я вошел, моя сестра Ольга вместе со своей подругой, княжной Мирой Кудашевой, делала перевязки. Им обеим было по восемнадцать лет, и это был год их выхода в свет, к несчастью для них обеих.

Все работали в Красном Кресте; мама работала в секции великой княгини Марии Павловны Старшей, у которой на фронте были свои поезда и отряды Красного Креста, которые она лично организовала...

...Мы провели несколько приятных вечеров дома. Несколько раненых офицеров и молодых людей, проходящих обучение, приходили к нам, пока девушки скатывали бинты..."

Сегодня наверно удивительно читать, что девушки из высших слоев общества делали перевязки простым солдатам, работали в госпиталях санитарками, меняли постельное белье раненым, выносили ночные горшки. И как бы невероятно это сегодня не звучало, но все это было в реальности. И тому есть множество документальных свидетельств.

Самоотверженная работа Марии Константиновны не осталась незамеченной. Сохранился архивный документ, согласно которому Мария Константиновна Рейтерн была награждена одной из редчайших наград:

Список наград за благотворительную и общеполезную деятельность.

Вдове Генерал–майора Рейтерн М.К.
(православная, ранее наград не имела)

В чем состоит оказанное отличие:

«организованы мастерские, изготовлялись в огромном размере для склада комитета почти все вещи, несет безвозмездно и самоотверженно тяжелый труд ведения этого дела, принося крупную пользу снабжения нижних чинов одеждою».

Награждена знаком отличия Святой равноапостольной княгини Ольги, 3-й степени.

Знак отличия Св. Равноапостольной кн. Ольги 3-й степени

Как указывают интернет-энциклопедии: «Согласно статуту, награждать знаком Св. Ольги имел право лично император и (с его разрешения) императрица, как по собственному усмотрению, так и по представлению министров и других руководителей ведомств через «Комитет о службе чинов гражданского ведомства и о наградах».

Он предназначался исключительно лицам женского пола «во внимание к заслугам женщин на различных поприщах государственного и общественного служения, а равно к подвигам и трудам их на пользу ближнего».

Этот знак отличия приравнивают к ордену и называют редчайшим в Российской империи, ибо до наших дней он дошел только в одном единственном (пробном) экземпляре.

Интернет-энциклопедии также указывают, что первое и единственное награждение этим знаком отличия состоялось в 1916 году. А единственной награжденной возможно была Вера Николаевна Панаева, которая воспитала четырех сыновей. Все они стали офицерами, и трое старших совершили подвиги и погибли на фронтах Первой мировой войны. Вера Николаевна получила знак отличия Святой Ольги 2-й степени и пенсию в 3000 рублей.

Но, как теперь видно, Вера Николаевна Панаева оказалась не единственной женщиной, получившей эту награду. В числе удостоенных знака отличия Святой Равноапостольной княгини Ольги значится и Мария Константиновна Рейтерн.

Несмотря на то, что Мария Константиновна развелась с первым мужем Платоном Сергеевичем Оболенским еще в 1897 году, долгие годы ее продолжали называть княгиней Оболенской. И награждение Марии Константиновны этим знаком отличия несет в себе и некую чуть ли не мистическую княжескую тройственность: по представлению Великой княгини по первому браку княгиня Оболенская награждена знаком отличия Святой Равноапостольной княгини Ольги...

***

Многое оказалось стертым в истории о той войне и о ее героях. О тех, кто сражался на фронтах, и тех, кто самоотверженно работал в тылу. И в этом материале мы попытались восстановить историческую справедливость как к личности Великой княгини Марии Павловны (Старшей), так и к личности последней владелицы Ирского имения, Марии Константиновны Рейтерн, оставшейся надолго в памяти народной под именем княгини Оболенской...

Независимый исследователь Р.Н. Ирский
Куратор инициативной группы Г.Л. Леденева

P.S. Мария Константиновна фон Рейтерн (рожд. Нарышкина, по первому браку княгиня Оболенская) была не только возможно первой владелицей легкового автомобиля в Тамбовской губернии, но и единственной в губернии женщиной, удостоенной уникальной, исключительно женской награды.