Новости

Мы решили найти подтверждения нашему предположению о том, что автор текста популярной песни «Я спросил у ясеня...» Владимир Киршон посещал Ирскую коммуну вместе со всемирно известным писателем и драматургом Бернардом Шоу.

В прошлой публикации мы предлагали всем желающим попробовать отыскать лицо Владимира Киршона среди запечатленных на кинопленку участников встречи делегации Бернарда Шоу в Ирской коммуне.

Просматривая эту кинохронику, можно сразу идентифицировать как самого Бернарда Шоу, так и его спутницу Леди Астор. Они часто видны в кадре крупным планом, их лица хорошо узнаваемы.

Что же касается остальных участников визита, то здесь ситуация выглядит несколько сложнее. Как мы уже писали, точный состав этой делегации остается до сих пор до конца не ясным. Также невозможно пока с точностью сказать, все ли участники поездки в Россию с Бернардом Шоу поехали с ним и в Иру.

Анализируя отдельные персонажи, которые попали в объектив кинокамеры, мы обратили внимание на молодого мужчину в своеобразной кепке, чем-то напоминающей знаменитую кепку Владимира Маяковского:

После просмотра множества кадров с этим человеком можно заметить его сходство с Владимиром Киршон:

Но, как видно на левом фото, у Владимира Киршона родинка на левой щеке, а искомый нами персонаж в видео оказывался запечатленным либо с правой стороны, либо в анфас, либо родинка не была заметна из-за низкого качества съемки в то время.

Но в одной из сцен мы обнаружили его, снятым с левой стороны и с такой же родинкой именно на левой щеке! И здесь наши сомнения уже растаяли, с большой долей вероятности перед нами все-таки автор текста песни «Я спросил у ясеня...» Владимир Михайлович Киршон:

Именно Владимир Михайлович Киршон и был тем самым переводчиком, которого, как писали газеты, леди Астор попросила перевести ей заключительные слова «Варшавянки»:

- На баррикады!
- Буржуям нет пощады.
- Марш, марш вперед, рабочий народ!

Напомним, что визит Бернарда Шоу состоялся в июле 1931 года. Погода в тот день была видимо переменчивой, гости то снимают с себя верхнюю одежду, то снова ее надевают. Иногда, когда наверно припекало июльское солнце, многие расстегивали верхние пуговицы рубашек, снимали галстуки, засучивали рукава. То же самое касается и головных уборов.

Кадр, на котором Владимир Киршон запечатлен без его кепки, снова возвращает нас к образу Владимира Маяковского. Возможно, что дух «Великого Трибуна революции» даже через год после его смерти (Владимир Маяковский застрелился 14 апреля 1930 года) продолжал жить во многих советских писателях и драматургах того времени, к которым без сомнения относился и Владимир Михайлович Киршон. Сходство визуальных образов здесь налицо:

Летом того самого 1931 года никто не мог себе и предположить, что один из участников визита в Ирскую коммуну, оставшийся практически незамеченным в тени славы знаменитого ирландца и его спутницы английской леди, также навечно войдет в историю. А песня, написанная на его текст, будет звучать в новогоднюю ночь в миллионах и миллионах домов, пробуждая в их жителях романтические нотки, чувственность к жизни и светлую веру в настоящее Новогоднее Чудо...

Независимый исследователь Р.Н. Ирский
Куратор инициативной группы Г.Л. Леденева