Новости

Случайно наткнувшись на книгу Леонида Решетникова «Вернуться в РОССИЮ. Третий путь, или тупики безнадёжности», захотелось поднять весьма деликатную тему чистоты языка, оборотов речи, а вместе с этим чистоты помыслов и твердости жизненных принципов.

 «Господин подпоручик, как давно я Вас не видел, как Ваше здоровье?..»
 «Простите, запамятовал, Вы кадет какого выпуска?..»
 «Ольга Николаевна, дорогая, пожалуйте завтра на чай...»
 «Господа офицеры, встретимся у отца Василия в субботу...»

Так автор описывает ситуацию, когда он, проходя мимо русской церкви в Белграде в 1980 году, заметил группу русских эмигрантов. И как он отмечает далее, это был русский язык, но звучало все как-то иначе, с особой чистотой, без всяких наших «ну», «так сказать», «короче», «пока».

Без примесей и без слов-паразитов.

Сегодня же можно часто услышать и прочитать такие выражения как «...направляю вам тайминг-программу для согласования...», «...посмотрите чек-лист хотя бы всех вопросов...», «...нам необходимо и дальше коммуницировать...», «...работать только по брендбуку...».

И все это может быть написано или сказано за раз, а порой даже и в одном единственном предложении...

Что всем этим хотят выразить их авторы? Свою «продвинутость», «авангардность», «прогрессивность» или «превосходство» над другими? Использовать англицизмы там, где есть достаточно подходящих слов русского языка? Зачем? Чтобы как-то «выпендриться»? Или как указано в той же Википедии: «для оказания впечатления осведомлённости говорящего и для придания чему-либо образа важности, уникальности или новизны»!?!

Оппоненты на этом месте могут сразу возразить, что дескать тот же Лев Толстой, выдающийся русский писатель, целые абзацы в романе «Война и мир» писал по-французски, не удостоившись перевести их на русский язык и оставив эту «грязную» работу издателям его четырехтомника.

Да, писал на французском. Но многие наши современники считают, что «Война и мир» это вообще двухтомник, состоящий всего из двух книг: «Война» и «Мир»!

Но оставим это на совести тех, кто их когда-то учил или учит сейчас, а еще лучше, на их собственной совести. И вернемся к тому, почему у Толстого многие абзацы не на русском, а на французском.

В отличие от сегодняшних поклонников использования модных слов и англицизмов, дворянские (и не только дворянские!) дети в то время воспитывались иностранными гувернантками - носителями языков: французского, английского, немецкого. И естественно владели ими в совершенстве. Им не было никакой необходимости шпиговать свою речь иностранными словечками, они просто могли перейти с одного языка на другой и продолжить беседу, как ни в чем ни бывало.

Владимир Набоков написал свою знаменитую «Лолиту» на английском языке. А русская версия вышла значительно позже. И это был даже не перевод, это была именно русская версия романа, написанного самим Набоковым, который опасался, что "в руках вредоносного ремесленника" его произведение может "подвергнуться уродливому в своей неверности переводу" и "полностью выродиться, оказаться испятнанной вульгарными пересказами и промахами".

Эти люди знали тонкости языка, будь то русский, французский или английский. И они использовали тот язык, который мог лучше передать ту или иную деталь, тональность, настрой, а порой и общее настроение автора. Либо были вынуждены использовать другой язык.

«Ха! - скажет внимательный читатель, - чего же Вы все про дворян, да про дворян, не одними же дворянами населена была великая матушка Россия!»

И то верно!

Но были ли наши предки такими темными, забитыми и необразованными, как часто их пытались представить в пропагандистском плане идеологи советского периода? Говорили ли они «Куды» и «Чаво», вместо привычных «Куда» и «Что»? И если да, то сколько их таких было? Какая часть? Может быть столько, сколько сегодняшних тех, кто считает «Войну и мир» двумя отдельными книгами одного двухтомника?

До революции в той же Покровской Ире была своя школа, а в соседнем Кирсанове три училища. И, если уж наши предки и говорили «Чаво» и «Куды», то шпиговали ли они свою речь для придания ей «образованности» такими словечками, вроде «мерч» и «дедлайн»?

Вряд ли. Ведь им было на кого равняться.

И здесь уже снова слышится возмущенный возглас:

«Да какое отношение все это имеет к Ирской коммуне, к Покровской Ире, да и вообще к сегодняшнему дню???»

Да самое прямое!

Первые коммунары приехали из Америки, Австралии, Австрии, они знали как минимум два языка. Не все из них могли «пощеголять» хорошим образованием - время тогда было такое. Но у нас есть множество рукописных страниц, написанных самими коммунарами и их потомками. Но нигде мы не встречаем иностранных слов-паразитов, нигде коммунары не выпячивают себя знанием как минимум еще одного языка.

А говоря о бывших владельцах имения Ира, можно тоже рассказать немало. Последняя хозяйка Ирского имения, Мария Константиновна фон Рейтерн (рожд. Нарышкина, по первому браку книгиня Оболенская) владела 4 языками, свободно разговаривала и писала на французском, итальянском и естественно на русском. Сохранилась ее переписка с влиятельными людьми того времени, многие из писем написаны как раз на французском, при этом не просто на французском, а на изысканном французском!

Ее старший сын, князь Серж Оболенский, учился в Оксфорде, знал несколько языков. Как вспоминают о нем те, кто знал его лично, он был великолепным рассказчиком и люди могли слушать его, не отрываясь часами. Но все это было на английском!!!

Серж провел свое раннее детство, играя вместе с царскими детьми и детьми великих князей, но попав после развода родителей в имение Красная Горка в Нижегородской губернии, подружился с простыми деревенскими ребятами. И Серж не кичился перед ними своим происхождением, не вставлял иностранные словечки в свою речь, не пытался «возвыситься» над ними, а так вспоминал об этом времени:

«В Петербурге и Царском Селе...меня называли Ваше превосходительство. Здесь мальчики звали меня Сергеем. В этих огромных лесах и полях не было никаких нелепостей»

Как-то раз один из преподавателей университета в Ницце, француз, один из лучших знатоков Белого движения, произнес в частной беседе ошеломляющие фразы:

«Именно русские эмигранты принесли культуру в Ниццу, в первую очередь, культуру языка. Часто они говорили лучше и изысканнее местных жителей, а писали, не допуская ни грамматических, ни стилистических ошибок. Им могли позавидовать многие горожане, далеко не имевшие такого уровня. Русские эмигранты стали неким ориентиром для местных, как бы парадоксально это ни звучало...»

А ведь это были наши русские люди, и соответственно в широком понятии этого слова - наши предки!

И мы не просто так, не «для красного словца» написали выше и о Владимире Набокове и о его переводе «Лолиты». Как вспоминал сам Набоков:

«...История этого перевода — история разочарования. Увы, тот „дивный русский язык“, который, сдавалось мне, всё ждёт меня где-то, цветёт, как верная весна за наглухо запертыми воротами, от которых столько лет хранился у меня ключ, оказался несуществующим, и за воротами нет ничего, кроме обугленных пней и осенней безнадёжной дали, а ключ в руке скорее похож на отмычку...»

А не скрываются ли за этими словами автора легендарной «Лолиты» разочарование и болезненная ностальгия по тому самому ЧИСТОМУ русскому языку, забытому его современниками в отрезанной от него России, но так еще живущему в его воображении?

И что бы сказал он, Владимир Набоков, нынче, почитав у сегодняшних «копирайтеров» и «рерайтеров» все их «спичи» и «репосты», так жирно нашпигованные модными англицизмами? Он, написавший одну из самых выдающихся книг XX века, и написавший ее изначально на английском языке!

Возможно всем нашим соотечественникам и сегодняшним любителям «спичей», «мерча» и «дедлайнов» стоит прислушаться к словам выдающегося русского писателя:

«...Личная моя трагедия — которая не может и не должна кого-либо касаться — это то, что мне пришлось отказаться от природной речи, от моего ничем не стеснённого, богатого, бесконечно послушного мне русского слога ради второстепенного сорта английского языка..»

Независимый исследователь Р.Н. Ирский
Член инициативной группы, филолог Юлия Караулова